Фик по миру С. Кларк "Сердце эльфа, кровь Ворона", часть 1

[eris-la-44s]

Название: "Сердце эльфа, кровь Ворона" ч.1
Автор: Friday_on_my_mind
Размер: миди
Рейтинг: джен
Фандом: "Джонатан Стрейндж и мистер Норрелл", сказки Сюзанны Кларк ("Мистер Симонелли, или Эльф-вдовец","История о Джоне Аскглассе и углежоге из Кембрии"
Жанр: фэнтэзи, детектив )
Персонажи: Ричи Симонелли, Алессандро Симонелли, Король-Ворон, конь Пандемониум и некоторые другие.
Предупреждение: POV

В качестве иллюстраций - фото Марка Болана и Хью Джекмана. Мне кажется, они похожи на Ричи и Алессандро.





*
Ветки деревьев качаются за окном. Скоро, очень скоро они обнажатся. Осень случается даже в Стране Фей, по крайней мере – в той её части, что лежит во владениях моего дяди Алессандро и пяти его жён. Знаю, эти строки могут привести в недоумение многих жителей христианских земель, не привыкших к такой форме брака.
Если в будущем кто-то возьмётся прочесть мои записи, ему прежде будет полезно ознакомиться с дневником Алессандро Симонелли, опубликованным им самим в лондонском издательстве «Скарабей & Мотыга» четыре года назад. Однако найти его в книжных лавках весьма затруднительно. Автор скупил большинство экземпляров, а некоторые выкрал при помощи магии, считая, что книга требует основательной переработки.
Надеюсь, он скоро приступит к работе над новым изданием, его дневник выйдет в свет исправленным и дополненным. Сейчас дядя озабочен проблемами морального облика сидов, и боюсь, в новой версии дневника события будут изложены именно с этой точки зрения. Не могу судить о достоинствах книги, поскольку не только не читал дневника, но даже не брал его в руки; Симонелли взял с меня честное слово.

Итак, обо мне. Моё полное имя – Джон Риккардо Авессолом Дэвид Эльфрик Симонелли. Длинновато, да – что поделаешь! Дядя объяснил это так: его жёны едва ни перессорились в церкви во время крестин. Он, как истинный князь и супруг, решил прекратить перебранку, даровав каждой из них возможность придумать мне имя. Изабелла, самая старшая (все мои тётушки – родные сёстры) заявила, что меня надо назвать в честь покойного родителя. Симонелли, нахмурясь, произнёс: «Джон». Я слышал, будто он знал моего отца недолгое время и был дружен с ним.
Марианна, влюблённая в итальянский язык и всё итальянское, воскликнула: «Риккардо! Только Риккардо!» Романтичная Генриетта выбрала почему-то Авессолома. На мой взгляд, это имя совсем не сочетается с остальными. Хорошо, хоть тётушка Китти, оригиналка и фантазёрка, ограничилась «Дэвидом» В юности на неё произвело сильное впечатление изображение известной статуи. Имя, придуманное тётей Джейн, было призвано, вероятно, подчеркнуть мою двойственную природу. Иногда кажется, что я в большей степени Эльфрик, чем Джон или Дэвид. Дядя Алессандро зовёт меня Ричи, и это устраивает всех.
При моём крещении в возрасте трёх с половиной лет также присутствовали: кормилица Дидона Паддифер с супругом мистером Генри, молочный брат Горацио Артур и миссис Гатеркоул из Апперстон-Хауса с сестрой её покойного мужа миссис Эдмонд. Обряд совершил преподобный Джон Уиндль, близкий друг Симонелли, принявший сан и приход вскоре после переселения дяди и его жён в Страну Фей. Матушка Дидона рассказывала потом, как я до крещения был «коричневой головешкой, а потом стал такой белый-белый!»
Время от времени гляжусь в зеркало, но ничего «белого-белого» не вижу: у меня тёмные глаза и волосы, смуглая кожа. Я похож на тень Алессандро Симонелли, немного уменьшенную в размерах. Дядя говорит, наши отцы состояли в родстве – были кузенами, или что-то вроде того. Так же, как он, я был рождён от союза могущественного эльфа с женщиной-христианкой. Моя мать умерла при родах, а отец вскоре погиб в результате несчастного случая на охоте. Симонелли, оставшись единственным родственником, решил принять во мне участие и отдал в дом кормилицы Дидоны Паддифер, где я рос вместе с молочным братом Горацио Артуром.
Муж матушки Дидоны, рослый и сильный человек, носивший нас с Горацио на плечах, внезапно умер от солнечного удара. После этого дядя забрал меня в Страну Фей, объяснив, что мне надо учиться. Я не хотел расставаться с миссис Паддифер, которую любил так, как только сын может любить родную мать. Дядя пообещал, что у меня будет возможность навещать её, когда только пожелаю. На прощание я обнял брата Горацио, с которым за эти детские годы мы сильно сдружились.

Симонелли не нарушил своего обещания: я в любое время могу отправиться в приход Всех Надежд. Матушка Дидона принимает меня с прежней теплотой, чего не скажешь о Горацио Артуре. Взрослея, брат совершенно ко мне переменился, и я не в силах представить себе, почему. Он сделался диким и грубым даже с родной своей матерью, а моего дядю винит во всех бедах, постигших семью Паддифер. Хотя, если честно, кроме смерти несчастного мистера Генри, никаких прочих бед, а также материального недостатка в этой семье не случалось.
Однажды матушка Дидона с досады произнесла: "Ох, Ричи! Порой я думаю, уж не поменял кто-нибудь вас местами, пока я дремала, приложив вас к груди. Тебе были даны человеческие доброта и сердечность, а моему родному сыну - жестокое сердце эльфа, не знающее любви"
Это всё - предрассудки, конечно. Горацио Артур попросту вырос, обретя свой характер - да, не из лучших, но он нашёл ему применение, поступив на службу в Апперстон-Хаус, где заведует охотой, починкой крыш и охраной дома от воров. Его самое горячее желание – записаться в королевскую армию или во флот. Матушка Дидона со слезами уговорила сына повременить с отъездом ещё до конца года, пока она не наймёт двоих работников к себе на ферму и не смирится с предстоящей разлукой.
Дидона Паддифер не вышла вновь замуж, поскольку не смогла никого полюбить достаточно сильно, а деньгами её хозяйство поддерживает Алессандро Симонелли, вступивший во владение обширным имением Пустое Сердце, расположенным в Стране Фей. Имение перешло ему от отца, умершего до его рождения. Все эти годы за землю шла кровопролитная борьба между родственниками, пока ни явился законный наследник (мой дядя), положивший конец войне. Имение, у которого долгое время не было постоянных хозяев, пришло в упадок и запустение: замки обрушились, слуги подались в леса, а иные, кто был похрабрее – на службу к Повелителям Ада.

Имея к этому природный талант, дядя Алессандро сумел обустроить всё так, что жизнь в Пустом Сердце постепенно наладилась. Ему не понравилось название поместья, и он решил его изменить. Теперь эти земли называются Любящее Сердце. Заботясь о благополучии своих жён и мире в семье, Симонелли разместил их дома на некотором расстоянии друг от друга. У каждой тётушки – свой замок, дети, лес или сад, река или озеро и, конечно, своя прислуга.
Каждый день недели дядя живёт в доме одной из жён, а оставшиеся два дня нужны ему для увлечений, научной деятельности и охоты. На охоту он часто приглашает меня, чего не делает ни для кого из своих родных. Однажды я спросил его, почему: оттого, что я – сирота?
Симонелли взглянул на меня пронзительно, как делал всегда, когда говорил что-то важное.

- Сироты просят подаяния в людских селениях и подбирают крошки с чужого стола. А ты, Ричи – эльфийский принц, наследник древней крови и магии, помни об этом.

Никогда не чувствовал себя принцем. С семи лет я живу в доме тёти Джейн, младшей из жён Симонелли. Сперва меня поселили у Генриетты, потому что, увидев меня, она закричала: «Какое очаровательное дитя!» Позднее выяснилось: она совершенно не знает, что делать с ребёнком, и меня отдали тёте Джейн, у которой уже была маленькая Лилия. Джейн совсем не похожа на матушку Паддифер, но я быстро привязался к ней и своей новой сестрёнке. Нам с Лилией нравилось играть в саду. В этом саду не чувствуется дыхания Страны Фей, он больше напоминает Дербишир. Разве что, лягушки весной квакают весьма музыкально, да осенние листья опадают на дорожки, создавая причудливый странный рисунок.


*
В день моего семнадцатилетия дядя Алессандро сделал неожиданный подарок: двое его слуг, бывших ранее ящерицами, привели большого гнедого жеребца с аметистовыми глазами. Длинные хвост и грива были расчёсаны самым прилежным образом, сбруя украшена жемчугом, имелась даже пара старинных седельных пистолетов дамасской стали с золотой насечкой.

- Пандемониум, - представил его Симонелли, - Конь твоего отца, теперь он принадлежит тебе. Кажется, ты уже достаточно рослый, чтобы на нём усидеть.

Если бы Пандемониум был обычным животным, он состарился бы, а возможно, и умер за прошедшие годы, но эльфийские лошади почти так же долговечны, как их хозяева. Непонятно, зачем были нужны седельные пистолеты: в Стране Фей огнестрельное оружие бесполезно. Разве, что – пугать обитателей христианских земель, а возможно, прежний владелец просто находил их красивыми. Не люблю ездить верхом и с удовольствием перемещался бы на дальние расстояния исключительно при помощи почтовых карет и магии, но мужчина должен уметь сидеть в седле.

Я отблагодарил дядю в самых изысканных выражениях и протянул руку, коснувшись тёплых ноздрей коня. Пандемонум вздрогнул всем телом, отшатнулся, вскинув голову, точно узрел нечто страшное.

Дядя поморщился и махнул рукой:

- Это всё – из-за слуг: я и забыл, они - ящерицы! Лошади, как известно, боятся змей, а ящерицы – почти те же змеи.

Вопреки уверенности Симонелли, я оказался недостаточно рослым, но мне подтянули стремена. Наверное, я выглядел лишним элементом на спине этого существа.

*

У перекрёстка четырёх дорог – там, где Страна Фей понемногу перетекает в христианские земли, меня ожидал молодой светловолосый всадник в охотничьей одежде.
Горацио Артур, как всегда, обошёлся без приветствия, однако заметил перемену коня:

- Вот так чудо! Только, он мне не нравится. Он не съест тебя, Ричи?

Мой брат знает толк в лошадях. Его собственный конь, купленный у цыган, скорее всего - краденый, но Горацио Артура это не смущает.

- Наперегонки – до дома? – предложил он.

Прекрасны дни, когда мой брат в добром расположении духа, только это бывает нечасто.

Я знал, что если выиграю скачку, он рассердится, а если я придержу коня, он заметит и придёт в ярость. Горацио Артур свистнул.
Мы неслись по осенней земле бок о бок, потому что Пандемониум не торопился. Здесь не было моей вины: подобные животные сами выбирают аллюр, если не просить их скакать во весь дух. Несомненное достоинство эльфийских коней – в том, что с них невозможно упасть, если они не хотят сбросить всадника. Пандемониум был осёдлан заново, всю старую сбрую с её мрачноватым узором, а также седельные пистолеты я оставил на конюшне Симонелли.

Матушка Дидона встретила нас радостно, в её голубых глазах сияла та особая гордость, которую, должно быть, все матери испытывают, глядя на повзрослевших сыновей. От чего её глаза напоминают спокойное южное море (я не видел южного моря, но оно мне таким представляется), а глаза моего молочного брата – как холодная сталь? Его мать говорила, он очень грустил, когда я окончательно переселился в Страну Фей. Во-первых, я переселился не по своей воле, Симонелли забрал меня – и всё. Во-вторых: да, я желал обучиться эльфийской магии, раз даже мой дядя, приступивший к обучению в зрелом возрасте, смог постичь основные её премудрости. Эльфа учит сама кровь, иными словами – то, что он - эльф. Так считается в христианских землях. На самом деле, это не совсем верно.
Однако я научился и благодаря магии создал нечто удивительное: трансформировал кусочек леса так, как хотел его видеть и скрыл от остальных. Никто не мог туда приходить, кроме меня и Горацио Артура, это было нашим местом для игр. Я давно не бывал там, и мой брат, вероятно – тоже.

Долго пробыть у Паддиферов не удалось. Солнце уже клонилось к закату, а мне при всём владении приёмами магической защиты, не хотелось возвращаться в Страну Фей ночью. Я поторопил коня, но как только мы въехали в лес, опустилась тьма.
Пандемониум знал дорогу и уверенно скакал по едва различимой тропе. Мне приходилось нагибаться в седле и уворачиваться от веток, бьющих в лицо. Мы уже должны были выбраться на простор, и я стал волноваться, когда перед нами открылся дом, почти полностью поглощённый лесом. Это была Страна Фей, но совсем не та её часть, что находилась во владениях Симонелли. Я понял, что приказал «Домой!», и конь поспешил к своему старому дому – тому, что некогда принадлежал моему отцу.
Усадьба Крах Всех Надежд, так звалось это место.
И, надо сказать, название абсолютно гармонировало с тем, что предстало моим глазам.
Дом был давно необитаем, частично разрушен, но в призрачном свете луны казался не мёртвым, а спящим. Нечто незримое дышало внутри томительной, безысходной алчностью, хоть я понимал, что там нет никого живого.
В чувстве, что я испытал, было больше смятения, чем страха. Ни мне, ни коню ничто не угрожало и, тем не менее, мы удалились от этого места с головокружительной быстротой.

*
Около трёх лет назад произошла встреча, необычная даже для обитателей Страны Фей.
Я бродил по лесу без цели: до сих пор очень люблю совершать такие прогулки. Внезапно передо мной открылась поляна, которой не было раньше на этом месте, я мог поклясться!
С одной стороны поляну огибал быстро бегущий ручей, а посреди неё возле дымящейся кучи угля сидел на низком пеньке человек. Мужчина в одежде, покрытой пеплом, ворошил палкой уголь, точно стремился что-то в нём отыскать. Он услышал мои шаги и повернулся.

- Ты – углежог? – спросил я, удивляясь тому, что это древнее ремесло ещё существует.

Незнакомец поднялся на ноги и оказался много выше меня, его старинные чёрные одежды были вышиты серебром. Черты лица, крупные и тяжёлые, могли казаться красивыми в какие-то иные, более тёмные времена. Он напоминал статую или картину, виденную мной в доме дяди Алессандро. Несомненно, это был человек, но магия окружала его, точно временами он сам становился ею.

- Углежог? - он с усмешкой взглянул на меня, - Разумеется, нет. Что ты делаешь здесь, дитя-полуэльф?

Его голос был глубоким и низким, привыкшим повелевать. Я уже знал, кто - передо мной, но ничуть не боялся. Во мне странным образом боролись желания склониться перед ним и - надерзить ему. Я был юным глупым созданием.

- Я – не дитя, мне скоро… почти пятнадцать.

- Хорошо, что ты делаешь здесь? – повторил он с таким видом, будто тоже не мог решить, забавляет или раздражает его моё появление.

Королю полагалось учтиво ответить. Я сказал так:

- У меня есть вопросы.

Он неожиданно рассмеялся.

- Боюсь, я – не тот, кто на них отвечает! Многие хотели бы что-то узнать у меня, но я не даю ответов. Кто – ты, и каким образом тут очутился? В моём месте уединения.

- Моё имя… - начал я.

Он сделал нетерпеливый жест.

- Избавь меня от своего убогого имени, не хочу его знать. Я храню в памяти слишком много имён, твоё ничего не прибавит и не убавит.

Приблизившись ко мне, он внимательно посмотрел в глаза.

- Древняя кровь пугает тебя, но ты с нею справишься, если не пожелаешь, конечно, стать властелином мира. Христианская кровь, интересно - чья?.. - он поднёс руку с длинными белыми пальцами к моему лицу и тут же отдёрнул её, - Как интересно.

Лицо его не выражало, однако, особого интереса.

- Чего ты хочешь, юноша-полуэльф? Помощи или защиты?

- Ровно ничего, - отвечал я, - У меня есть всё, что мне нужно.

- Мудрый ответ, - произнёс он и сделал неуловимое движение, будто поймав нечто из воздуха, - Возьми.

В его пальцах трепетало маленькое воронье пёрышко, нежное и хрупкое на вид. Я осторожно взял его и спросил:

- Что мне делать с ним?

Король пожал плечами:

- Это просто подарок. Не знаю. Ты вспомнишь о нём, когда придёт время. Я размышляю здесь о вещах, неподвластных магии, например – о любви и вере. Ты получил свой ответ? А теперь, ступай.

Я ещё раз взглянул на него, чтобы запомнить, чувствуя, что если повернусь спиной, поляна, ручей, куча угля и высокая фигура в чёрном исчезнут.
Так всё и вышло.

*
- Вот как! – мой дядя, когда я ему всё рассказал, пришёл в сильное удивление, - Тебе явился Джон Аскгласс?

- Нет, - ответил я, припоминая обстоятельства встречи, - Скорее уж, я – ему. Боюсь, что не был желанным гостем на той поляне и грубо прервал его одиночество.

- Но он с тобой говорил! Многие опытные волшебники пытались вызвать его, используя самые действенные заклинания, и потерпели позорную неудачу.

- Да, не пытался я его вызывать, вовсе не думал о нём. Шёл через лес наугад и заблудился немного в своём собственном сне.

Дядя Алессандро кивнул:

- Может, в этом всё дело. Говоришь, он что-то тебе подарил?

Я разжал пальцы и показал перо, лежащее на ладони.

- Он дал мне это, но не объяснил, для чего оно нужно. Я должен его сохранить.

Симонелли внимательно рассмотрел перо.

- Дар Короля-Ворона сам даст знать, что с ним делать. Береги его, потому что это - вещь, полная волшебства. Джон Аскгласс принадлежит к обоим мирам, вернее, он – властитель обоих. Его магия не беспредельна, но очень сильна. Теперь, после того, как двое волшебников-христиан вернули магию в Англию, не стало чётких границ меж тем, что называлось реальным миром и Страной Фей.

- Дядя, разве они когда-нибудь были – эти границы?

Симонелли энергично кивнул:

- Разумеется. Эльфы могли посещать людей и вмешиваться в людские дела… ну, с некоторыми оговорками. Чаще всего, их об этом просили. Однако люди не могли просто так разгуливать по Стране Фей, и это было правильно, на мой взгляд. Слишком много опасного и непонятного для человеческого ума скрывается тут: в погоне за необычным можно утратить жизнь или разум. Можно случайно забрести во владения Повелителей Ада, а для любого живого существа это – мрачная перспектива.

- Люди считают, эльфийские принцы и короли платят дань Повелителям Ада, отдают им одного из своих детей. Вы хорошо знали моего отца?

Симонелли задумался над ответом.

- Вряд ли кто-то может сейчас сказать, Ричи, будто знал его хорошо. Насколько известно мне, родных у нас не осталось, а слуги его разбежались, сделав всё, чтобы их не нашли.

- Почему?

- Слуги всегда боятся, что следующий хозяин будет хуже предыдущего! – произнёс Симонелли таким тоном, что я не понимал, шутит он или - нет, - Засиделся я у вас, а меня ждут дела. Где моя маленькая принцесса Лилия?..

Дядя подхватил на руки подбежавшую дочку и закружил её по комнате. Тётя Джейн, накинув на плечи шаль, стояла возле дверей и улыбалась.